Пример вводной для «Массаракша»
Ольга Берелехис, Уфа
Рядовой Хэл Ди
Имя: Джереми
Фамилия: Хоккинс
Дата рождения: 2144
Место рождения: Земля, Лондон
Место работы: КОМКОН
Профессия: прогрессор
Специализация: история, социология.
Когда Бог хочет наказать женщину — он прежде всего решает ее разума. Любимая поговорка моей любимой тетушки Марты. Она была не права: с мужчинами он проделывает то же самое. И тогда не спасает ни отточенная годами тренировок реакция, ни запоздалые попытки выстроить логические цепочки.
Итак, по порядку. Высадка прошла успешно. Но только высадка. Когда после некоторого количества обычных приключений и недоразумений я явился к своему связному, Ри Арку (Роберту Керману), то застал великолепную картину, как будто сошедшую с полотна одного почитаемого мною художника древности. Ри Арк, личный пилот бригадира Верта, собрат по разуму, обеспечивающий мне прикрытие, сидел за столом в классической позе курильщика опиума и с большим трудом мог связать полтора слова.
Наверное, я просто устал с дороги. Иначе мне в голову пришли бы более конструктивные мысли, чем: «А что-то тут не так, братцы…» Не исключено, что для Ри Арка было все вполне так, во всяком случае после небольшой операции по приведению его в чувство он ощущал себя явно хуже, чем до того.
—А-а-дмиралтейство, т-тебе адми-ралтейство? Х-ха! Смотрите на него! Ему адмиралтейство! — И громким шепотом. — Нет его, парень. Ты понял? Нет.
Предыстория к истории
Я шел по коридору родной организации, злой, как черт. Три медкомиссии, две комиссии, восемь отчетов и бог знает сколько тестирований. За четыре дня. «Вам, батенька, нужен хороший, полноценный отдых. Да, да. Обязательно. Черт-те знает что! Это третий с начала года. Что? Да, безусловно. С нашими данными мы уже можем — должны поставить вопрос на комиссии…» Вторая дверь закрылась, так что дальше я не слышал.
Глеб Сергеевич Шторм. Милейший главнокомандующий всеми врачами КОМКОНа. Съевший собаку на стрессах, неврозах, психопатиях и прочем, и прочем, и прочем… Я в свое время недоумевал: почему Главврач всея КОМКОНа психиатр, а не ксенобиолог, например? Теперь, кажется, знаю.
Турбаза «Верхние голубки» в средней полосе бывшей России. Санаторий активного отдыха «Самба» в Андах… Что еще? Отдых так отдых, отпуск так отпуск. Посещение исторических мест родной планетки. Мне уже стало казаться. что начальство про меня забыло, как сам я постепенно стал забывать, что творилось в последние дни моего пребывания на Лимме.
Не забыло. [дата], около двух недель назад, я был вызван в Управление пред светлые очи моего непосредственного руководителя Франсуа Роллана.
Голос Роллана никогда особой звучностью не отличался, а сейчас он просто хрипел. Мой начальник был откровенно простужен и сер лицом. Похоже, на него свалилось что-то достаточно неприятное. Впрочем, в последнее время неприятности сваливались настолько часто, что можно и не быть пророком: предсказывай их каждый день — и не ошибешься.
— Ты направляешься на Саракш. Конкретнее — в Островную Империю. Материалы для подготовки в библиотеке, дополнительный код доступа 66-02-789.
Он помолчал.
— Главная задача: разобраться, что там с этим Адмиралтейством. У нас там никого. До сих пор.
Я вздрогнул.
— А Главадский?
— Исчез. Пропал без вести. Как и Ветер. На Роберта он не выходил, после последнего случая мы решили подстраховаться. Роберт единственный, кто там держится, но он непосредственной разведкой и не занимается: так, внешнее наблюдение, связь… Ты с ним встретишься.
Лично Роберта Кермана я не знал. Не довелось пересечься. Интересно, как это ему удается держаться там, где другие проваливаются. Талантливый парень… да нет, Роллан же сказал, что Главадский с ним не связывался… Или не должен был связываться…
— Вся Страна Отцов знает, что Адмиралтейство Островной Империи существует и вполне хорошо функционирует. Еще как хорошо… — Роллан поморщился. — А островитяне про свое Адмиралтейство не знают ничевошеньки, как нет его. Какой-то сумбур вместо музыки.
Одной из специализаций Роллана была культурология. Это чувствовалось.
— Теперь так. Отчеты — каждый день. Шлешь через Роберта, если не можешь связаться с Робертом: хранишь у себя до удобного момента. Передатчик — только для экстренной связи: это не Пандора и не Лимм, источник проследят в два счета. Уже проверено, к сожалению.
***
Ри наконец отсмеялся. И стал мрачен, как сыч, что гораздо больше подходило к его опухшей физиономии.
Чтобы устроить меня на работу Ри понадобилось два дня. И это со всеми промежуточными этапами, через вторые, третьи, десятые руки. Я начал думать, что, возможно, ошибся в нем и он вполне дееспособен… до следующей попойки.
Мое имя и должность в переводе с имперского на язык соцсектора Земли двухвековой давности звались «Ви Райан, Завхоз дока № 14». Негусто, но все-таки к морю поближе. Ниточку к Адмиралтейству еще искать и искать; многие уже искали.
Я любовался, как при закатном свете грузовые баржи входят в устье Алагвады, выдавал инструменты под расписку, приобретал репутацию «хорошего парня» у матросов и грузчиков и искал, искал того, кто хоть что-то знает о других кораблях — военных.
И кое-что нашел.
***
Этот парень на матроса похож не был. На грузчика тоже. Непонятно, каким ветром его сюда занесло: такие хлыщи крутятся больше по центральным забегаловкам, где фасону больше. В маленькой окраинной кафешке такому ловить вроде нечего. Его лицо явно не попадало раньше в поле моего зрения: память у меня была хорошая, всех, кто обычно толчется в порту, я знал уже если не по имени, так в лицо. Последний месяц мне вообще стало казаться, что вокруг меня одни знакомые, что — с того момента как я вышел на Рахи — было не слишком удобно.
Хлыщ расплатился и вышел. Я посмотрел на часы: Рахи явно запаздывал.
Рахи был моей первой удачей за много дней. Он служил в одной из двух военных частей, несших охрану порта. Я уже задумывался, зачем их тут две?
Торопиться не стоит. Я уже знал, что без надежной рекомендации в ту часть, где служит Рахи, не попадешь. Значит нужно получить эту рекомендацию.
История к предыстории
Планета Лимм. Планета серого дождя. Эпоха зарождения монополий, намекающая на будущие войны и грядущие революции. Здесь мало что можно сделать: они уже на подходе к гуманитарному обществу, еще немножко крови и пота, совсем чуть-чуть, и… Их крови и пота.
Правящие фамилии еще правят. И Бог весть сколько еще будут править. Харадия. Скучное государство на скучной планете. Где только историку и интересно. Да и то не всякому. Тихо. Гораздо тише, чем было в сходные времена на Земле.
Мы наблюдаем. И немножко учим. Подбрасываем средства ученым, особенно биологам: «лиммская чума» способна выкосить полстраны гораздо вернее, чем та земная болезнь, по которой ее назвали.
А потом диверсия в трех курируемых нами биолабораториях одновременно. Исчезновение лабораторных образцов. Гибель персонала. Не всего — только тех, кто с Земли.
Они знали, кто мы?
Нападение Харадии на соседнее государство Винвай. Первое использование биооружия на Лимме. Оружия, созданного с применением наших знаний, наших технологий. Тех, которыми мы делились, и тех, которыми не делились.
И Лимм превратился в Ад.
***
Их было трое. Мне показалось, что трое. И ждали, как выяснилось, меня. Просить закурить они не стали и взялись за дело сразу. Лучше, чем обычные портовые грабители.
Все произошло быстро. Меня оттащили к дальнему концу набережной, где уже начиналась складская зона. Горы ящиков, штабеля бревен, пустые бочки. Местечко что надо. Один из них быстро осматривал содержимое моих карманов. Там было немного: кошелек с мелочью, мятая пачка сигарет, передатчик…
Так. Передатчик у них остаться не должен. Хотя по его виду они вряд ли догадаются, что это такое. Эти не догадаются. А другие?
Сознания я не терял. На свой хлороформ они понадеялись зря — я и не думал его вдыхать. Руки связаны, ноги свободны… так…
Он вряд ли понял, что случилось. Через секунду передатчик был в Алагваде, и я тоже. Плавать со связанными руками неудобно, но я и не собирался заниматься этим долго. Я хорошо помнил, где ниже по течению имеются очень удобные мостки. Ну, не очень, и не удобные, но выбраться на берег мне удалось.
И уже дома, мысленно прокручивая всю картину нападения, я вдруг понял: они не собирались меня убивать. Взять живым — да. Взять и доставить… куда?
И тогда я понял. Я понял, для чего существует это мифическое Адмиралтейство. Я понял, почему вижу вокруг столько странно знакомых лиц. Я понял все.
Кольцо сжималось все туже. Адмиралтейство — ловушка для идиотов: хонтийских, Страны Отцов, земных, небесных. Адмиралтейства нет. Есть только Особая Служба, перед которой дрожит сам император, служба, с которой еще не время входить в контакт, служба, умеющая добиваться ответов на вопросы. Но на сей раз у них на крючке был не глупый хонтийский карась, рвущийся сказать речь перед имперскими щуками.
Кажется, Ри не слишком обрадовался, увидев меня на своем пороге. К счастью, на этот раз он не был пьян и сразу понял, в чем дело. Через час, когда я выходил от него, у меня лежали в кармане новые документы и рекомендация самого Верта, подтверждающая, что я вполне годен служить в отправляемой к черту на кулички десантной бригаде «Болотные птицы».
Отчеты обо всем, что мне удалось (точнее, не удалось) узнать я оставил у Ри. Даже если… черта с два они без дешифратора что-нибудь сделают. А ближайший дешифратор, настроенный на меня — у Роллана.
Предыстория к предыстории
Голос Новака, эксперта по социопсихологическим факторам опережающего внедрения технологий.
— Поймите, Хоккинс, то, что вы предлагаете — не метод. Это не гуманно, бесчеловечно. Это не осуществимо, наконец. Прогресс не повернешь вспять. Ваша теория о том, что наши подопечные опасны для земной цивилизации в целом — абсурд. Да, на Лимме вследствие сделанных ошибок была допущена аномалия. И ошибки эти сейчас анализируются. Только наблюдение для всех эпох, ушедших в своем развитии дальше средневековья — возможно. Но замедление чужого прогресса… Это дикость, это… это…
Я молчал. Перед моими глазами стояло лицо Анечки Виньон. Как она радовалась за своего подопечного, способнейшего биолога Ламека, показывавшего такие блестящие успехи.
Анечка погибла одной из первых.
***
Итак, мы — наши бравые десантники и ваш покорный слуга — находимся на полуострове Вернен. С приказами ознакомлены, двигать отсюда некуда. Деревня, от которой осталось дома три, помещение лаборатории и машина, которая сразу мне не понравилась. Даже для набитого самой причудливой техникой Саракша она представляла собой нонсенс. Когда я увидел это чудо техники у меня стало как-то нехорошо с желудком. Не было в ней ничего саракшского. И земного. И вообще гуманоидного. Если наши прошляпили такую диковину — плохо. С машинами для существ негуманоидного типа шуточек не шутят.
Я бы дорого дал, чтобы мой передатчик был у меня, а не на дне Алагвады. Одного сообщения мне бы хватило… Но чего нет, того нет. По рации нашего бедолаги радиста много не напередаешь.
Пронзительно взвыла сирена.