Всё о нашем, о женском…
Ответ на статью Марии Фрид «Манифест игрового феминизма».

Борис Лазеев

Что делать женщинам на исторических играх…

Есть, конечно, супервопрос, зачем нужны сами-то исторические игры. Только вот историчники набросятся на меня со всеми аналогами исторического оружия, включая языки.

Игра с психологическим уклоном нужна затем, чтобы изменить мышление игрока. Лангедок — научить обращаться с информацией и решать определённые типы задач. Игры типа «Имени дома» и «Принцессы стихий» — чтобы новички учились играть, развлекаясь. Зачем исторички? Тезисы типа «поиграть» во внимание не принимаем.

«Пожить в шут-знает-каком веке»? Вы уверены, что вам это хочется? Не в безопасной игровой модельке, а реально — а без этого всему «житию там» грош цена? Если вы «там по жизни живёте» — тяжёлая клиника… Историей заинтересовать, конечно, можно. Только вот игра-историчка на реальную историю не похожа, и не может быть похожа.

Обратимся теперь к тезисам Марии Фрид.

«Давайте пустим женщин в значимые для игры сферы деятельности, обеспечим их причастность к игре!» Давайте. И куда же?

Надо определиться, что на данной игре считается действием, тем более игровым и активным. И кем считается! Самой женщиной? Другими игроками? Мастерами, задавшими игровую модель?

Вырисовывается один странный факт — игровым действием и вообще игрой считается то, что мы ими считаем.

«Обсидиан»,1995 год. Мужики в кольчугах бегали толпами, а красивых купающихся девушек-вакханок просто «не замечали»! По их словам, «девчонки не играли». Ещё как играли! А что, девушка из местного племени искупаться не может? Оказывается, «не может». У этих игроков, в их «мужской набор» игровых действий, купание не входило как класс. Но это же — проблема тех нищих духом игроков-мужчин?

Стало быть, об игровых действиях далее дискутировать бессмысленно. Не надо спорить, какого цвета чёрт, не договорившись сначала о его существовании.

Совет женщинам на игре. Внушите себе, что с вами играть никто не собирается. Все думают, что игровые события будете создавать вы. Затем — решите, что именно вы считаете игрой и действиями. Придумали — езжайте. Тогда заведомо обретёте то, чего ради ехали. Проблемища снимется.

Теперь — «значимые сферы». Сие понятие, как и «серьёзное» — это тоже то, что мы таким считаем. После этого и о «значимых сферах» можно сопеть в тряпочку.

Но допустим, что «значимое» — это такое, чем занимались люди в массе своей, а не отдельные светлые и тёмные личности среди миллионов серых.

Чем же исторически занимались люди, не деля их по полу? Причём — из набора действий, заложенного в игровую модель, да ещё, по Марии, возможного к отыгрыванию?

Выживанием они занимались. Интересно? Война, политика, экономика, религия… Оскомину уж набило… Так ведь и всё!

Наука? Ничтожный процент населения. Ремёсла? По жизни надо уметь, а иначе — полный дурдом. Обучение? Мало чьё дело, тоже уметь надо, а времени жрёт — столько игра не длится.

Труд на земле — основа всего Средневековья? Единственный, от кого я слышал, что он хочет сыграть крестьянина — собирался поднимать восстание! Значит, и этот последний могиканин реально будет играть в войну. Так какая, в задницу, разница, крестьянин он или феодал?

Поехали далее. «Всем игрокам важно (каждому для своих целей) участвовать, быть причастными или как минимум являться свидетелями игровых событий». Да, без событий игры нет.

Но ведь вы уже поняли, что «событие», тем более «игровое» — это тоже то, что мы таким считаем! Какого цвета чёрт?

А главное — кто будет создавать конкретной Наташе Пупкиной эти самые игровые события, да ещё значимые лично для неё? Откуда мастерам и игрокам, беднягам, мужчинам, знать, что значимо для Наташи? Им важно то, что значимо для них самих. Игровые события должен же кто-то производить, а будет он это делать для себя, под себя, любимого. А Наташа — пусть подстроится, откликнется, если хочет, может и умеет.

Вакханки «Обсидиана» были командой Тайки. Но эта Наташа и сама себе игру сделает, и других заиграет. Речь, видно, не о таких. А опросы 1995 и 2000 гг. показывают, что «поработать для Наташи» хотят всего 40% «старичков» и 20% новичков. Вряд ли на игре их больше. Наташе может не повезти.

Вернёмся к «давайте пустим…» Надо думать, это воззвание к тем жутким мужичарам, которые решают, куда бабей на игре пустить, а куда нет. Но отчасти Мария права.

Мужчины стремятся занять на игре (как и в жизни) наиболее значимые «экологические ниши». Иначе и быть не может. И «по культуре», и по нашему родимому воспитанию. Женщинам остаются кости, а иногда — «шубы с царского плеча». Это — когда женщина сама не рвётся куда-то. Кто бы о ней думал? Только любящий её конкретный мужчина. А он на игре есть?

Когда сама рвётся — это отдельная бодяга. Но нашествие женщин-воительниц нам не грозит! Воинами хотят быть всего 10% женщин против 60% у мужчин, а их среди ролевиков вдвое больше. Мужчины, не дрейфьте, вы эту суровую женщину спокойно замесите. Вас двенадцать на неё одну.

«Женские ниши» на игре (как и в жизни) большинству мужчин неинтересны. Почему? Потому что они мужчины. Заниматься «женскими делами» почти всем мужчинам заподло и унизительно! Заподло это — биологическое, дочеловеческое, инстинктивное (желающих поспорить отправляю к книге В.Дольника «Непослушное дитя биосферы»). То, что мужчины согласны на «женское» сами, и позволяют женщинам занимать «мужские ниши» — как раз продукт разума.

«Необходимое уважение к женщине — как к игроку и человеку». Взглянем и на это.

Мужчина мужчину априорно и изначально воспринимает серьёзно. Это возможный соперник в борьбе за что угодно, если не «доказано» обратное. А вот женщина должна доказывать, что она серьёзного отношения достойна. И это — инстинкт, как бы сие ни раздражало женщин. Уважение к ним, тем более априорное — тоже от разума.

Женщины могут сказать — значит, у кучи мужчин ни грамма разума? Возможно.

Далее. Исторические игры на 95% — полевые. Про «игрока» не знаю, а по «человеку» — неизбежна оценка женщины, как туристки. А как «должна» себя вести туристка? Как кондовая «тётка», коня на скаку останавливающая? Как «дама из высшего света»? Или как нечто нежное и хрупкое, которое надо холить и лелеять?

Наибольшее уважение вызывают именно «тётки». К ним относятся как к «своему парню», и есть за что. Турпоход — событие экстремальное, напрягающее телесно и душевно. «Выживают» и уважаются женщины, которые это переносят по-мужски.

Вообще-то — нормально, когда рюкзак девушки вдвое меньше мужского, когда парень сам предлагает девушке разгрузить её, и берёт на себя много труда. Однако на играх нормального турья мало. А иные девушки требуют привилегий за свой пол. Свесить на кого-нибудь рюкзак, сидеть, пока мужчины ставят палатку… Якобы не по личной лени, а по «слабости женщин» — у бедняг, с ними связавшихся, к женщинам на игре будет «отношение фи». Капризы и обиды, слёзы как оружие, и т.п. — не прибавляют повода уважать женщин. Это накладывается на общекультурный мужской шовинизм. Что есть, то есть.

Наконец — про сексуальную сферу, которая на игру никак не переносится.

Для поручиков Ржевских: сексуальная сфера — это не только конкретно занятия любовью, хотя и этим на игре кто собрался позаниматься, тот, скорее всего, позанимается. Это — ещё и всё, что касается Прекрасной Дамы, и многое другое.

Это — один из мощнейших двигателей прогресса и событий. По американской теории мужчина всё делает в конце концов лишь затем, чтобы женщины его оценили, полюбили, заобожали и были все его. Их ум и способности — это не очень важно, главное – чтобы любили! А если их бросают — чтобы не очень вякали и не требовали слишком много миллионов долларов.

Американский идеал — это «человек действия». Создатель событий, так сказать. То есть — наш желанный игрок?! Или нет?..

Ну, а у нас, как говорили раньше, «в СССР секса нет». Нет его в том же смысле и на игре. Тем самым из реальных стимулов к действию изъят один из, если не самый важный. Ну и какая разница, женщина перед нами или мужчина? Бесполый, асексуальный «игрок». Но в этом качестве мужчина — намного лучше, потому что проще! Какой маньяк навяжет себе проблемы общения с женщинами, с которыми во всех отношениях нельзя общаться как с женщинами? Притом обе стороны сей дурдом прекрасно понимают и приветствуют. Наш игрок-мужчина в нашей «прекрасной даме» не видит эту даму — ибо запрещено, и вообще это Матрёна Голопупова из Мухосранска, а не его по жизни любимая девушка. «Отыгрыш» любви — это ложь, а женщина на это куда чувствительнее мужчины, ибо для неё это важнее. Я бы на её месте вообще не поехал на такую игру.

А если парень на игре, — только на игре! — действительно любит эту девушку? Как хороший актёр, игра которого — это истина? Девушка будет твердить себе, что это тоже ложь, — и чему это поможет? А если поверит — что потом, когда она поймёт, что «это была только игра»?…

И женщина (за редким исключением) сама себе поставит все запреты и препоны. И будет за ними сидеть, потому что с ней после этого играть никто не захочет. А играть ей хочется.

Господа! Если что-то в принципе не бывает «по игре», а только «по жизни», — то сделать с этим ничего нельзя, какие бы напластования «игровых событий» ни наворачивали мастера. Если что-то в принципе не подвластно моделированию — и с этим не сделать ничего, какие бы модельные накруты ни творились, результатом будет только идиотизм.

Именно это бьёт по женщинам на игре, а не что иное.

И кого мы из женщины в результате на игре получаем? В идеале, так сказать?

Женщину, которая должна по максимуму уподобляться мужчине (не остаётся иного выхода), заниматься «мужскими» делами (за это скорее зауважают), иметь крутой «мужской» нрав (а ещё бы — каратэ…). При этом быть женственной, очаровательной, потрясающе сексуальной (кому нужен крокодил в юбке?), но «секса нет» ни грамма. Умной, как чёрт, но при этом твёрдо знающей, когда нужно притвориться полной дурой, причём уметь это так, чтобы поверили. Умеющей командовать мужчинами — они это особенно почитают и ценят, а многие и дозволяют.

Вам не стало страшно?

Мерлин